Выживший харьковский альпинист рассказал о трагической экспедиции (Интервью)

Харьковские альпинисты побывали во многих экспедициях

Александр Заколодний в составе харьковской экспедиции на Нанга-Парбат выполнял роль тренера, организовывал установку лагерей, крепление страховочных веревок, а также раздавал другим спортсменам работу на горе.

– Почему вы решили подняться именно на эту гору?
– Изначально мы выбрали этот объект, потому что он интересен со спортивной точки зрения. Данное восхождение не является классическим, простым. Здесь нужно работать самим, есть вертикальные участки.

– Расскажите об особенностях горы. Она среди альпинистов является наиболее сложной.
– Наверное, она не наиболее сложная. Но у нее печальная статистика. Во время ее освоения, в 30-е годы, на ней погибло много альпинистов из-за того, что они долго не могли найти проход на вершину, самый правильный путь. Однажды там погибли около 16 человек, во второй раз – около десяти. Поэтому у нее и слава горы-убийцы. Но по сравнению с другими восьмитысячниками, эта гора не является такой кровожадной. Просто в свое время ходили не по тем маршрутам, которые сейчас приняты. Данный маршрут сложный и в меру опасный. Это, наверное, нас и привлекало.

– Сколько времени вам потребовалось на подготовку восхождения на гору, как она проходила?
– Идея зародилась еще несколько лет назад. Подготовка началась с начала года. За полгода до экспедиции проходило формирование команды, поиск средств для экспедиции, формирование, подготовка и испытание снаряжения. Тренировки проходили в Харькове, в лесопарковой зоне, на спорткомплексах. Акклиматизация и тренировки в горах также были. Были сборы в Крыму, ребята ездили на Казбек. Это все необходимо для предварительной акклиматизации, чтобы там было легче.

– Насколько среди альпинистов распространены суеверия? Было ли нечто подобное накануне восхождения?
– Сказать, что кто-то из ребят, которые погибли, верил в приметы – нельзя. Знаков не было. Все было обычно. Ребята отработали свою очередь на горе и спустились в лагерь отдыхать.

– Готовясь к экспедиции, учитывали ли вы опасности и риски, с которыми могли столкнуться во время восхождения на Нанга-Парбат?
– При подготовке к экспедиции и восхождении всегда учитываются риски. Мы стараемся предусмотреть любое развитие событий, к примеру, лавину. Опасные участки мы также стараемся обходить. Но то, что случилось, никакого отношения к горам вообще не имеет. Те, кто были на горе, остались живы. По сути, гора спасла людей своей сложностью.

– Могли бы вы рассказать о трагических событиях, которые произошли в международном тренировочном лагере с вашей точки зрения?
– Для меня были рабочие моменты. Ребята начали спускаться вниз – те, которые погибли. В шесть вечера была последняя связь с ними, когда они сообщили, что находятся в базовом лагере и у них все хорошо. В этот момент я находился на высоте 6500 метров. Работал, после чего спустился вниз и лег спасть. Утром проснулся, было приготовление еды. В районе восьми утра по местному времени пакистанский альпинист начал громко разговаривать по рации, комментировать события. Все на английском языке. Нам было непонятно, мы начали интересоваться. Он сказал, что внизу произошло что-то непоправимое и страшное, что убили людей. Но никакой четкой информации не было. После этого он вызвал армию. Через час, наверное, над лагерем появились вертолеты, и мы начали спускаться. Я пришел первым, и мне сообщили, что наших ребят убили. Кто, тоже непонятно. К пяти вечера нас на вертолетах эвакуировали  на базу. Там уже начались опознания.

Что произошло в лагере? Как я сейчас понимаю, пришли вооруженные люди – отряд из 16 человек с автоматами. Под прицелами заставили всех выйти из палаток, взять документы, деньги, построиться в шеренгу, завязали им руки. Каждого спрашивали, из какой он страны и кем работает. Напротив построили пакистанцев, работников кухни и так далее. И несколькими очередями всех убили, после чего совершили контрольные выстрелы в голову. Пакистанцам пригрозили ничего не рассказывать.

– Почувствовали ли вы страх, когда спустились с горы?
– Страх был не за себя, за своих друзей. Непонятная ситуация. Я спустился, когда там было много военных, летали вертолеты. Я так понимаю, что к этому моменту во всем ущелье была армия. Я не думаю, что бандиты туда бы вернулись. Они же не самоубийцы. Забрали нас достаточно быстро. В обед я спустился, и в пять-шесть вечера нас эвакуировали. На ночь оставались те, кто еще приходили с горы. Утром увезли и их.

– Действительно ли до этих событий в лагере появлялись люди и интересовались, кто из проживающих там является мусульманами?
– Такая информация была, и действительно, эти люди приходили. Я не видел, но наш украинский товарищ даже общался с этими людьми. Ему были заданы вопросы типа: «Какой ты веры? Зачем тебе христианство? Мусульмане лучше, становись мусульманином». Наш товарищ сказал, что ему лучше знать, какую веру исповедать. На этом диалог был закончен. Но есть информация пакистанских СМИ, что один из этих людей потом был в этой банде.

– Правда ли, что ваш проводник мог их и привести?
– Эта информация не подтверждена. У нас была международная экспедиция. Была фирма, которая все организовывала. К нам относились очень хорошо. В соседней, польской экспедиции было пять киевлян, поляки, россияне – всего 28 человек. После того, как это все случилось, у них возникли вопросы. Люди пришли вниз, но в палатке не оказалось денег, документов, компьютеров и телефонов. Они начали выяснять, где их вещи, а им сказали, что все разбили бандиты. Они попросили показать обломки, и им показали одну или две разбитые рации. А больше не было.  Тогда одна из девушек, по-моему, ее зовут Нина, не буду говорить из какой страны, пригрозила ему ножом, и тут же появился ее компьютер, телефон и все остальное. То есть, на фоне этого горя было воровство. В этой компании такая проблема была. Но является ли он каким-то наводчиком, я не могу сказать. Я не полицейский.

– Когда-либо раньше с альпинистами случалось что-либо подобное?
– Мы давно ходим в горы, но в истории не было случаев, чтобы нападали на альпинистов. Если бы это был просто грабеж, то еще куда ни шло.  Но убийств никогда не было, альпинистов нигде никогда никто не трогал. В горы Пакистана на протяжении века, наверное, ездят альпинисты. И это самая тихая провинция. Поэтому и не было никаких военных ни в ущелье, ни возле него.

– Пакинстанский очевидец рассказал, что все террористы кричали, что мстят за Усаму бен Ладена. Как вы относитесь к этому?
– Я слышал это от местных свидетелей.  Также я слышал, что это была месть за убийство беспилотными самолетами какого-то командира. Но я не понимаю, какое мы к этому имеем отношение. Это же мирные люди, безоружные. Какое это отношение имеет к бен Ладену или еще к кому-либо… Американцев вообще там не было. Один из убитых был китайцем с американским паспортом.

– Как вы считаете, эти события изменят отношение к альпинизму в Украине и мире в целом? Будут ли альпинисты осторожнее, станут ли обходить эти места?
– Я думаю, что эти места, конечно, будут обходить. Если будет выбор ехать в Непал, Китай или Пакистан, то, конечно же, что выберут не Пакистан. Но я уверен, что в следующем году туда уже приедет какая-то экспедиция, на этот же маршрут, на эту же поляну. Жизнь продолжается.

– Ваше личное отношение к альпинизму изменилось?
– Я почувствовал утрату друзей. Это большое горе, но к альпинизму не имеет какого-либо отношения.

– Что сейчас с вашими вещами?
– По последней информации, самолет сегодня вечером должен быть в Харькове. Но я один уже раз в аэропорт ездил, встречал. Самолет вылетел, но до Харькова не долетел. Там наше снаряжение и снаряжение убитых. Это достаточно дорогие вещи, порядка 5-8 тысяч долларов на одного человека. Мы собирали их в течение всей альпинистской карьеры. Но не факт, что те вещи, которые летят – наши.

- Как вас встречали в Харькове?
- В аэропорту было много прессы. Я рад, что остался живой, но было горе за ребят. Мы все друг-друга в обычной жизни знали. Встречали, как обычно.

- О чем вы разговаривали с другими ребятами накануне тех событий? Может быть, строили какие-то планы?
- Когда была непогода, мы сидели внизу и строили планы на будущее, чтобы в следующем году собрать сильный спортивный состав и провести экспедицию на пакистанскую гору К2.  Это второй по высоте восьмитысячник, очень сложный. Требует очень серьезной подготовки. После экспедиции собирались отдохнуть, потом попутешествовать на Алтае. То, что произошло, не имеет никакого отношения к альпинизму. Люди погибли не от стихии, не от горы. Мое отношение, что это могло произойти где угодно. Никто от этого не застрахован. Это не судьба. Пришли люди и застрелили других. Это, скорее, стечение обстоятельств.

Напомним, харьковские альпинисты Игорь Свергун, Бадави Кашаев и Дмитрий Коняев погибли в ночь с 22 на 23 июня в базовом лагере на горе Нанга-Парбат (Пакистан).  По предварительной информации, они были убиты мусульманами-экстремистами. Кроме троих харьковчан  погибли еще несколько человек – граждане Литвы, Китая, Словакии, США, Пакистана, Непала.